«Какая-то охота на лесничих идет»

Вячеслав Буданов недавно отметил юбилей — полгода в СИЗО. До этого он 20 лет стабильно работал в Верхнекетском районном лесничестве, дослужился до главного лесничего. Но последний год был насыщенным: с декабря он успел стать фигурантом уголовного дела, прославиться после фильма «Профессия - лесовор» на России 24 и пройти «пытку неизвестностью». Через своего адвоката он передал в редакцию ТВ2 письмо на 40 страниц, чтобы рассказать о своем видении ситуации, рассказать больше, чем известно из пресс-релизов.

Вячеслав на работе Фото: предоставлено женой Ольгой Будановой

Версия официальная

В декабре 2019 Западно-Сибирское управление СК на транспорте сообщило, что вместе таможней им удалось пресечь крупный канал поставок томского леса в Узбекистан. Задержанную партию древесины оценили в 400 млн рублей. В числе обвиняемых оказались пятеро человек: один гражданин Узбекистана, трое жителей поселка Белый Яр и главный лесничий Верхнекетского района Вячеслав Буданов.

Как сообщали тогда следователи, в 2018 году в Белом Яру обвиняемые решили вырубить лес на территории Верхнекетского лесничества под видом санитарной рубки. В мае-ноябре главный лесничий Вячеслав Буданов составил пять фиктивных актов обследования леса, утверждают в СК. Благодаря этим документам один из местных лесозаготовителей смог вырубить здоровый лес, который позже экспортировали в Узбекистан через гражданина этой страны, живущего в Белом Яру.

В декабре следователи задержали пятерых подозреваемых. Дело возбудили по статье «контрабанда стратегически важных ресурсов, совершенная организованной группой». Максимальный срок по этой статье - 12 лет лишения свободы. Троих задержанных поместили в СИЗО - главного лесничего, лесозаготовителя и гражданина Узбекистана, еще двоих отправили под домашний арест.

Чуть позже на канале Россия 24 вышел фильм «Профессия - лесовор 4» в программе «Расследование Эдуарда Петрова».

«В Томской области расследуют беспрецедентное по масштабу преступление, связанное с контрабандой леса. Этим занималась целая группировка, ее уже ликвидировали. Но до этого злоумышленники успели переправить за границу леса как минимум на миллиард рублей», — говорится в анонсе к фильму.

На видео рассказывается, что «в Сибири несколько лет орудовала хитроумная международная группировка контрабандистов». Как считают журналисты России 24, преступную схему организовал гражданин Узбекистана Хамидулла Мухутдинов, у которого якобы есть широкие связи, в том числе надзорных органах. Главный лесничий Буданов в этой схеме проводил лесопатологические исследования, «штамповал липовые документы» и отводил под санитарные рубки здоровый «вековой реликтовый лес». Также среди героев фильма супруги Марк и Анна Валиуллины, которые владеют предприятиями «Антей» и «Лес - экспорт - Сибирь». Через эти компании, по версии Петрова, лес вывозился за границу.

Так «контрабандисты смогли сколотить миллионное состояние». В фильме показаны сами фигуранты уголовного дела, их дома, короткие реплики, комментарии следователей и представителей таможни. Как говорят некоторые из «снявшихся» в фильме, большая часть информации «смонтировала в интересах следствия», а информация о жилье показана не всегда достоверно. Полную версию фильма можно посмотреть на официальном ютуб-канале “России 24”.

«Мы все как на ладоши»

Жена Вячеслава Буданова Ольга говорит, что дела у них в семье не заладились еще с ноября 2019. Тогда сын забрал результаты ее анализов.

«У меня увидели рак. Это шарахнуло. Когда мне оставалось до операции пять дней, анализы все сдала. Тут они приезжают, в масках все. Я даже представить не могла, что нас это коснется когда-то. И на работу приехали. Начались обыски в документах. Они искали какие-то махинации, организации в компьютерах. А мы первый раз про эти ОООшки слышим. На допрос мужа сразу забрали, потом второй раз, потом третий пошел и все, задержали на двое суток. Потом суд прошел о продлении меры пресечения», — вспоминает она.

Фото: Предоставлено Ольгой Будановой

Так сложилось, что арест Вячеслава совпал с временем операции жены. У них двое общих детей. Старший Илья учится в Томске, в ТПУ на бюджете. Младшая дочь Варя еще школьница. Ольге надо было уезжать на операцию, а отца арестовали, с кем оставить несовершеннолетнюю дочь не знали. Живут в частномдоме, в конце декабря на улице стояли морозы, надо было топить печь по несколько раз в день. Отложить арест до возвращения жены с операции следствие отказалось. Говорит, повезло, что выручили родственники.

Все последние годы Ольга вместе с мужем работают в лесничестве. Раньше в районе был Лесхоз, в 2008 году со сменой Лесного кодекса прошла реорганизация и разделила предприятие на две части: лесничество и лесхоз. Первые работают как проверяющие: ездят в лес, занимаются бумагами, работают с арендаторами лесных участков. На вторых хозяйственная часть: продажа делян, заготовка древесины, проведение санитарных рубок. Супруги Будановы работают в лесничестве. Работу свою любят, хотя и тяжело, времени, кроме нее, ни на что не хватает. Говорят, до реорганизации в штате работали 400 человек, сейчас – 28. При этом территория, за которой нужно смотреть лесничим – 4, 3 млн гектаров.

Мы даже купили инструменты на свои деньги. Раньше с вешками ходили и мерной лентой. Теперь ниточку привяжешь к дереву и пошел до следующей точки. Пробы закладываем, купили лазерную линейку, чтобы отмерять 5-метровый с одной и с другой стороны, видно было, дерево входит в эти пробы или нет. Нас правда мало, вот мы и покупаем эти инструменты, чтобы больше успеть. На дом времени нет. Я иногда сижу, реву. Потому что он на работе, а у меня крыша дома течет. Но я вот очень люблю эту работу, но у нас сейчас уже все боятся, потому что на лесников как будто охота какая открылась, всех хотят посадить, — рассказывает Ольга Буданова.

Для справки:

Только в марте 2020 года три раза сообщалось о возбуждении уголовных дел на лесничих из районов Томской области. На участкового лесничего Средне-Чулымского лесничества Тегульдетского района возбудили дело за то, что он в 2018 году незаконно подписал акт лесопатологического обследования в урочище Средне-Чулымское. Других подробностей по делу неизвестно. Чуть раньше дело возбудили в отношении главного лесничего Тегульдетского района. По версии следователей, он в 2017 году дал незаконное указание подчиненному работнику о подписании акта лесопатологического обследования в урочище «Берегаевское», зная, что он этого обследования не проводил. Дополнительных подробностей также неизвестно. В конце февраля 2020 уголовное дело было заведено и на сотрудника Молчановского лесничества (филиал ОГКУ «Томсклес»), который подозревается в незаконном выделении участка под вырубку леса ценных пород на 10 млн рублей. Подробности молчановского дела можно узнать здесь. Еще раньше несколько раз пресс-релизы сообщали, что лесничих судят за взятку: в Асиновском и Тимирязевском лесничествах.

Ольга не верит, что муж смог бы проводить какие-то махинации, пользуясь служебным положением. Говорит, что слишком уж честный. «Даже дрова себе просто так не выпишет. Соседи все над ним смеялись, что сам ездит их заготавливать». К тому же участки, в которых идет речь в уголовном деле, знает.

«Мы делаем лесопатологию, назначаем санитарные рубки. Но мы назначаем только в том случае, если лес нуждается в вырубке. Леса, который были в рубку назначены там, их возраст уже за 220 - 240 лет. То есть срок рубки уже лет сто назад подошел. В советское время там провели подсочку (когда делают насечки на стволе и собирают смолу - прим. ред), то есть дерево уже пострадало, такой лес через пять лет должен вырубаться. Потом пожар прошел. Не знаю, какой год пожара, потому что эти леса находятся в зоне космомониторинга, там пожары не открывают, а космомониторинг мы не тушим. То есть эти пожары, они были, но не зарегистрированы, их нет. То есть тот лес пожаром пройден, заселились короеды», — говорит Ольга.

По словам жены, после обследования того участка и назначения его в рубку, на место приезжала прокуратура и ОБЭП, которые проверяли правомерность назначения санитарных рубок.

Если там здоровый лес, почему они не остановили. Ладно, мы плохие работники, мы не лесопатологи. Раньше, до реформы, у нас был специальный лесопатолог, который ездил обследовал, сейчас сами. Если видите, что неправильно назначили, останавливайте рубку. Если они считают, что продаваться должен только тот лес, на котором уже обвалились кора и хвоя, ради бога. Скажите, мы будем. Но кто, извините, поедет за сто километров возить такой лес. Дрова готовить? Конечно, всем хочется хотя бы 30%, но оттуда пользы извлечь, — объясняет Ольга.

При этом она говорит, что Верхнекетский лесхоз, в обязанности которого входит в том числе проводить санитарные рубки своими силами, этим не занимается. Все участки покупают частные лесозаготовители, которые, конечно, стремятся извлечь выгоду.

«Два года назад в лесхоз закупили два харвестера, из Беларуси пригнали. Но они все равно сдают их в аренду. Проще же: подписал бумажку, заплатил 20 тысяч, а на два миллиона продал», — говорит она.

Сетует Ольга и на то, что если бы муж проводил махинации, то нажили бы добра. А так имеют только старый дом, УАЗ и несколько кредитов. Говорит, что они со своим имуществом «как на ладони», поэтому так надеялась на приезд съемочной группы Эдуарда Петрова: журналисты все увидят своими глазами, расскажут и справедливость восстановится.

«У нас УАЗ Хантер, хотя бы машину купили за это время хорошую, или квартиру, что ли. Дом единственный есть, там мы пять лет платили кредиты. Все зарплаты у нас на картах, можно проследить, было две кредитки, два кредита. Мы в июле взяли кредит, хотели вот этому оболтусу (сыну — прим. ред.) купить комнату. Хорошо, не так много взяли, как хотели, и я сейчас не по 25 плачу, в по 14 тысяч. Я и была спокойна, что мы вот все, на виду. У нас нет ни ремонта офигенного, где-то что-то подлатаем, утеплим, поменяем, по мере возможности», — рассказывает Ольга.

Но фильм ожидания не оправдал: не увидела в нем рассказа о том, как они живут. Говорит, что «как начала смотреть, сразу поняла — сняли по заказу следствия».

«Как они сняли: часть его текста, часть моего текста, минуточку даже не показали. С самого начала до самого конца — вот почти все не правда. Начинается даже, мол поселок в труднодоступном месте, только зимой. Но у нас круглогодичная дорога уже десять лет. Как Кресс нам сделал, так и есть. Подъехали к дому этого узбека (Махутдинова - прим. ред.) Я его лично не знаю, но показали в фильме дом, гаражи под технику. Но гаражи не его, соседа. У меня журналисты спрашивали: а вы в отпуск-то ездите? Ну, я правда езжу, у дочери аденоиды и гайморит. Моя сестра живет в Туапсе на Черном море. Раз в два года как житель Севера я могу ездить бесплатно и детей провозить. Конечно, я использую это. В прошлом году я уже даже не бесплатно их свозила. Билеты с кредитки купишь, потом платишь. То есть они приезжали, меня на чем-то подлавливать пытались», — рассказывает Ольга Буданова.

Ольга не ходит на свидания с мужем, чтобы не расстраиваться лишний раз. Запретил отец приходить на свидания и старшему сыну, после того, как тот не сдал экзамен после последней встречи. Люди в поселке, по словам Ольги, знают, кто как живет, поэтому сейчас переживают за исход дела. «Даже учителей встречаю, они говорят, что за нас кулаки держат».

Письмо из СИЗО

Редакция ТВ2 понимает, что и позиция обвинения, и позиция обвиняемого могут не соответствовать действительности. Но позиция обвинения прозвучала в публичном пространстве. Мы считаем важным предоставить такую возможность и обвиняемому. У него до сих пор не было возможности быть услышанным.

«7-й месяц я нахожусь в тюрьме, но никому нет до меня дела. Никому не интересны мои пояснения и доводы. Я понятия не имею, как идет следствие, какие доказательства и улики указывают на мою виновность. И вот это и есть самая настоящая пытка. Пытка неизвестностью, неопределенностью, полным информационным вакуумом», — пишет из СИЗО Вячеслав Буданов.

Адвокат Виктор Имыкшенов говорит, что слова подзащитного не на пустом месте - следственные действия за полгода в СИЗО проводились лишь раз.

За шесть с половиной месяцев: с 1 декабря по 15 июня Буданов видел следователя один раз — в январе 2020 года. И всё. Дополнительный осмотр места происшествия планируют провести и в марте, и в мае, и июле. Судьи районного суда пишут об этом в постановлениях и 12 марта и 12 мая. Это и есть волокита по делу. Нарушение требований ст. 6.1 УПК РФ о разумных сроках уголовного судопроизводства. О причинах невыполнения ничего не говорится, следователь в суде озвучивает просто: недоработка. Всё это есть в протоколе судебного заседания. Возбудили еще 4 дела по незаконным рубкам 2 апреля, но не уведомили и не допросили с тех пор. О возбуждении уголовных дел узнали 12 мая в суде при продлении срока стражи, — объясняет Виктор Имыкшенов.

Через адвоката мы смогли задать Вячеславу Буданову вопросы по делу и получить письменные ответы. Приводим некоторые из них.

«Любое уголовное дело, в котором фигурирует должностное лицо, смотрится намного эффектней. Систематически в лесничестве производились различные проверки либо правоохранительными органами, либо органами государственной власти в сфере лесных отношений. В период с марта 2018 года до осени 2019 года правомерность моих действий при проведении лесопатологического обследования участков леса, которые фигурируют в деле, а также назначение в них санитарно-оздоровительных мероприятий, проверялось не менее пяти раз. Проверки проводились прокуратурой Вехнекетского района, отделами ОБЭП районного отделения полиции, областного УМВД, УМВД по СФО, Департаментом лесного хозяйства Томской области и по Сибирскому федеральному округу. Никаких претензий после всех проведенных проверок мне не предъявлялось. Это давало мне все основания полагать, что действия мои были правильными и законными».

- Согласны ли вы с предъявленными обвинениями?

Не согласен по нескольким причинам

​

1. Следствие утверждает, что я составил фиктивные акты ЛПО. В ходе осмотра лесных насаждений, где после я провел лесопатологическое обследование (ЛПО), я осмотрел участков больше, чем было назначено в санитарную рубку. ЛПО я проводил в наиболее поврежденных лесных насаждениях. Участки, где повреждения отсутствовали, либо были минимальны, впоследствии были отведены для выставления на аукцион по продаже права на заключение договора купли-продажи лесных насаждений для малого и среднего предпринимательства. Но по причине того, что такие аукционы не проводились, более 10 лесосек с объемами более 40 тысяч кубов, не были реализованы и так и остались нетронуты. Участки леса, где я проводил ЛПО, имели достаточно высокую степень поврежденности. Деревья были заражены раком серянкой, были грибные заболевания, заражение стволовыми вредителями, целые участки с уже засохшим деревостоем. Еще половина участков были повреждены лесными пожарами прошлых лет. Зачем мне фальсифицировать данные, если повреждений итак достаточно. Все выявленные повреждения были мною сфотографированы, а фото приложены к актам ЛПО.

Вторая причина - это то, что я не продавал и не передавал лесные насаждения для проведения санитарной рубки юридическим лицам, представителем которых является Залогин А.Н. Я просто не имею на это права. Я заключаю договора купли-продажи лесных насаждений только с лесхозом, то есть с ОГАУ “Верхнекетский лесхоз”. Руководство лесхоза самостоятельно выбирает подрядчика на выполнение работ, если само выполнить эти работы не может. А также самостоятельно продает заготовленную древесину. Я же никакого отношения к продаже лесхозом заготовленной при проведении санитарных рубок древесине не имею. Подрядчики и покупатели древесины сами договаривались с руководством лесхоза о продаже леса.

3. Следствие утверждает, что древесина была продана юридическим лицам, представителем которых был Залогин, с наименьшими финансовыми потерями. Я не знаю, какие финансовые потери понес Залогин, покупая лес у лесхоза. Но я знаю, что юридические лица, представителем которых он был, заплатили лесхозу столько, на сколько был выставлен счета за древесину. Изначально Залогин планировал покупать лес на аукционе. Но аукционы не проводились, а санитарные рубки не требуют проведения аукционов. Они проводятся в рамках госзадания. Но в случае проведения аукциона, цена на лес была бы ниже, чем та, по которой древесину реализовал лесхоз. Этот вывод можно сделать, проведя анализ стоимости древесины на аукционах на территории Верхнекетского лесничества за последние несколько лет.

4. Следствие утверждает, что рубка была произведена незаконно: насаждения, назначенные в санитарную рубку, являются спелыми и перестойными сосновыми насаждениями в эксплуатационных лесах. Эти насаждения еще до меня, 15 лет назад, при проведении лесоустройства были назначены в сплошную рубку. Договоры купли-продажи заключены, деньги в государственный бюджет заплачены. Областной бюджет тоже получил свою часть дохода от реализации древесины.

То есть на сегодняшний день меня обвиняют в том, что я назначил в рубку лесные насаждения, которые уже были назначены в рубку раньше.

Знакомы ли вы раньше были с Махутдиновым, Залогиным, Валлиулиными, которые тоже фигурируют в деле?

С Махутдиновым я познакомился 12 марта 2020 года, когда нас привезли в Октябрьский районный суд на заседание о продлении меры пресечения. С Валиуллиными я не знаком, хотя одного из них (супруга) один раз видел. С Залогиным я знаком давно. В 1988-1990 я учился в школе-интернате в поселке, где жил Залогин. В 2012 - 2016 гг Залогин был представителем арендатора лесного участка, затем он стал работать в лесу самостоятельно. Я знаю Залогина также, как знаю всех других лесозаготовителей Верхнекетского района, так как это моя работа. И дела у меня с ним были точно такие же общие, как и с остальными лесозаготовителями. Я – главный лесничий, они – лесозаготовители. Они работают, я контролирую.

Еще есть предвзятое отношение следственных органов к проведению санитарных рубок да и к лесничим вообще. В нас, лесничих, всегда видят преступников, которые за большие барыши раздают в рубку лес направо-налево. И самое обидное, когда я разговариваю с простыми людьми, вижу, что они думают точно также, особенно после некоторых передач, показанных по телевидению. Я не буду заострять внимание на этих передачах, только скажу, что все, что показывалось в передаче обо мне преступной деятельностью, было просто моей работой на протяжении 20 лет жизни.

За 20 лет работы в лесном хозяйстве я не нажил никаких ценностей, не заработал много денег. Да и цели у меня такой не было. На протяжении всей своей трудовой деятельности я старался заработать себе имя. Имя порядочного и честного человека. Но ничего не помогло. Я оказался в тюрьме. И только потому, что кто-то решил, что из “больного” леса должны получаться “больные” доски. При нормальном стечении обстоятельств моя ситуация могла бы стать темой для научной работы по вопросам несовершенства лесного законодательства. Об этом в последнее время говорится достаточно много. Но случилось так, как случилось. Раньше я был уверен, что для того, чтобы посадить человека в тюрьму, нужны очень веские основания и доказательства. Но на личном примере убедился, что это далеко не так, — написал Вячеслав Буданов.

Читайте по теме:

Продам лес на корню недорого

ЧЕМ ДАЛЬШЕ В ЛЕС

Тайга без хозяина

ПОДДЕРЖИ ТВ2! Мы пишем о том, что важно

Источник